Рыбинск - зеленый свет для наркомании

Работа органов  наркоконтроля в Рыбинске часто пропадает впустую. Причина - в городе нет  необходимой аппаратуры и реактивов, чтобы определять наличие наркотических веществ в крови задержанных наркоманов. Администрация города отказывается приобретать подобную аппаратуру, ссылаясь на ее дороговизну.

                                           Притон

            Шесть часов утра. Из моей прихожей слышно, как в железную дверь соседей стучат затейливым хитрым стуком. Этот хитрый стук означает: "Не бойтесь! Свои!". Заминка в несколько минут - столько надо, чтобы посмотреть в глазок - затем дверь с характерным металлическим звуком открывается, впускает стучавших, и снова закрывается. Значит, мои соседи уже на" боевом посту".

                                             ***

            Эдик и Наташа - крокодильщики. Наркоманы -дезоморфинщики. Им обоим - слегка за тридцать. Муж и жена, и на пару колются своим крокодилом. Если бы они просто были наркоманы, это бы полбеды. Но Наташа и Эдик - наркоторговцы. Торговцы смертью, как теперь принято говорить. Они сами варят свой "крокодил" и содержат наркоманский притон.

            В день к Наташе и Эдику ходит человек двадцать - тридцать. В основном это молодые люди до тридцати, или тридцати с небольшим. Много женщин и молодых девушек. Кое-кого из них я знаю, вижу их на улице с детьми...Сначала  появляется в корридоре сильный, тошнотворный запах дезоморфина - значит, варка в самом разгаре, а через час-полтора начинают слетаться первые ласточки: стук в железную  дверь, приглушенное: кто?, затем дверь лязгает, открываясь и впуская. Дверь лязгает все чаще, ласточек все больше. Или их сравнить с пчелами, прилетевшими за нектаром? Только они прилетают не за нектаром, а за ядом. Яд, сваренный на бензине или соляной кислоте, течет по венам, пожирая их  жизнь.

            Если верить специалистам - то всем  клиентам Наташи и Эдика остается жить года три-четыре. Столько живут дезоморфинщики.

            Дверь гремит, клиенты приходят один за другим. Некоторых впускают сразу. Других держат какое-то время (возможно, звонят по телефону и проверяют "надежность" клиента. А некоторых не впускают вообще. Это - или "ненадежные" (заподозренные в связях с наркоконтролем), или должники. Часто у соседских дверей разыгрываются душераздирающие сцены. Кто-то просит Христа ради впустить и дать ему дозу, клянется отдать долг. Кто-то с матом в остервенении пинает дверь, грозит Наташе страшной расправой. Кто-то пытается вышибать дверь. Но дверь крепка, а Наташа непреклонна...

            Иногда приходит женщина, чтобы вызволить своего мужа, вытащить его из притона. Он прячется, и Наташа врет, что его нет. Женщина стоит часами и просит Наташу открыть дверь, выпустить мужа. Иногда она не выдерживает и тоже начинает буянить, колотит в дверь и с руганью требует мужа. Все это происходит в любое время суток.

            А иногда в дверь стучит светловолосая девочка лет шести - дочь Едика и Наташи, которая живет с бабушкой в одном из соседних домов.

                                            ***

            Сотрудникам наркоконтроля удалось взять Наташу во "вмазанном" состоянии (обколотую) - и пользуясь этим, ее убедили впустить их осмотреть квартиру (без ее согласия не имеют права). Меня пригласили понятой.

            И  вот он,  притон Едика и Наташи. Первое впечатление - что здесь не живут. Только ночуют или заходят ненадолго. Обстановка - вокзальная. Везде разбросаны шприцы и жгуты для перетяжки, пластмассовые бутылки с разными жидкостями. Приспособления для курения любой дряни, которые сотрудник наркоконтроля назвал "нюхалками"...Стены - коричневые от копоти. Едик и Наташа живут здесь уже несколько лет, и все это время варят свои зелья...На одной стене - маленькая фотография. На карточке - Наташина дочка, та самая светловолосая девочка, которая иногда приходит, стучит и просит: "Мама, открой!", и Наташа, если не слишком "вмазанная", ей открывает...Я смотрю на шприцы и прочие приспособления и представляю себе, как девочка  заходит и видит все это...У Наташи еще одна дочь, старшая. Она тоже живет у бабушки, у Наташиной матери. Младшая, от Эдика, живет у его матери. Родительских прав Наташа не лишена и даже получает детские. Иногда просит взаймы у соседки, и обещает отдать, когда получит детские.  Наташина сестра - тоже наркоманка. Кто из них кого "посадил на иглу", когда - неизвестно.

                                              Работа пропадает даром

            Подобных притонов в Рыбинске много. Наркомания и наркоторговля в нашем городе цветет буйным цветом. Как  уже было сказано, органы наркоконтроля часто работают впустую.

            Сотрудник наркоконтроля рассказал:

- Задержав наркомана, скажем, на выходе из притона, мы должны доказать, что он находится в состоянии наркотического опьянения.  Только в этом случае мы можем возбудить административное дело. Для этого везем его на экспертизу. Берем у него анализы. И тут для нас начинается катастрофа.

            Дело в том, что в нашем городе нет возможности проверить взятые анализы на наличие в них наркотических веществ. Нет аппаратуры, и нет реактивов. Все это имеется только в Ярославле. И мы должны все анализы посылать в Ярославль. А там предостаточно своих наркоманов. Значит, ярославская лаборатория  должна делать анализы и по своим наркоманам, и по нашим.  Она это делает неохотно. Нам часто отвечают, что нет реактивов, и все присланные анализы сделать нельзя. Например, мы посылаем десять анализов, а из Ярославля нам говорят, что реактивов не хватает, и смогут сделать только три. Значит, семь задержаний из десяти пропадают впустую, и мы даром работали.

А вы знаете, с каким трудом нам удается их задержать?  Приходится применять хитрость, сидеть в засаде. Иногда надо сидеть по шесть-восемь часов, чтобы  задержать одного человека. А иной раз ждем впустую. Содержатели притона и их гости чуют, что  за ними следят, и «ложатся на дно». Прождешь целый день - и ничего…Вот с таким трудом производим задержания. Мы не жалуемся, что трудно, не жалко бы, если бы была от этого польза. Но я уже сказал, что слишком часто наша работа пропадает зря.  И это обидно до зубовного скрежета - ребята мучаются, задерживают, надеются своей работой помочь обществу, спасти людей от отравы - и все насмарку.

Вот, например, по моему притону, Наташи и Эдика. Мы задержали у них четырнадцать человек  в три захода. Отправили все анализы в Ярославль. Из всех анализов результат пришел только на один. И только по нему мы можем завести административное дело. Потом пришло еще два результата - но срок возбуждения административного дела уже истек. Срок возбуждения административного дела - два месяца, а результат пришел через два месяца с половиной. Значит, из четырнадцати задержаний тринадцать пропали даром...Анализы лежат месяцами, сроки проходят, и  задержания, которые мы проводим с таким трудом, пропадают впустую.

- А почему у нас в Рыбинске нет своей аппаратуры, чтобы делать необходимые анализы здесь, а не отправлять в Ярославль?

-  В том-то все и дело. Такая аппаратура нужна, без нее не обойтись. Наркомания в нашем городе свирепствует. Ярославская лаборатория не справляется с таким  количеством анализов. Словом - аппаратура нужна. Иначе мы и дальше будем работать только для отчета, что мы задержали столько-то человек, а толку никакого.                                                          

              Два года назад наша служба обратилась в Аминистрацию г. Рыбинска, и попросила приобрести  необходимую аппаратуру. Но Администрация нам отказала, сказав, что нет средств на покупку аппаратуры, и что есть более неотложные нужды.

И вот так мы и работаем. Задерживаем, отправляем в Ярославль - и там наши анализы   пропадают. Работаем даром. И притоны действуют, и люди травятся.